Новости сайта

29 июня 2006 Дмитрий Соколенко. "Код Набокова". Музей Набокова , 3 – 31 июля "...Признаюсь, хорошо зашифрована ночь, но под звезды я буквы подставил..." Владимир Набоков "Слава" Способно ли искусство изучать свои объекты так же детально, как энтомология изучает бабочек? Способна ли наука выявить художественный замысел природы? Эти вопросы поставлены во всех текстах Владимира Набокова. В творчестве Набокова два метода познания – научный и художественный – впервые образуют синтез и это можно считать исключительным достижением писателя. Именно это, возможно, и делает Набокова писателем нового тысячелетия. Около ста лет назад Владимир Набоков поймал свою первую бабочку. Через восемь лет было написано первое стихотворение. Оба события точно датированы Набоковым в его мемуарах. С этого времени литература и изучение бабочек стали двумя равно значимыми стихиями, в которых реализовался набоковский дар. Не все читатели знают о том, что Набоков был не только коллекционером, но и профессиональным энтомологом. После переезда в США он семь лет работал куратором отдела лепидоптерологии (раздел энтомологии, изучающий чешуекрылых) в Гарвардском Музее сравнительной зоологии. Эти годы стали наиболее продуктивными для Набокова-энтомолога. Сейчас набоковские коллекции бабочек можно увидеть в единственном в мире Мемориальном Музее В.В.Набокова в Петербурге на Большой Морской, время от времени они демонстрируются на временных выставках в США и Швейцарии. Однако совместный проект Музея В.В.Набокова и Государственного Центра Фотографии принципиально отличается от всех прежних выставок На фотографиях Дмитрия Соколенко бабочки, собранные Владимиром Набоковым, впервые представлены как художественный объект. Только с помощью современного оптического оборудования и систем регистрации изображения стало возможным показать красоту и сложность строения бабочки и тем самым помочь читателю оценить красоту и сложность строения художественных текстов Набокова. Название "Код Набокова" было выбрано не случайно. Любой, кто увидит фотографии Дмитрия Соколенко, наверняка задумается о том, не служат ли неповторимо ассиметричные узоры на крыльях "небесных бабочек" неким кодом, прочтение которого позволит нам оценить волшебный замысел природы. Татьяна Пономарева Директор Музея В.В. Набокова В рамках открытия выставки 3 июля в 18.00 состоится концерт "Солистов Екатерины Великой" Музей В.В. Набокова, С.-Петербург, ул. Б.Морская, 47

29 июня 2006 "Чеширский пейзаж" 16 июня – 4 июля, Галерея "Рахманинов Дворик" - Зритель, знакомьтесь, это Фотография. Фотография, знакомьтесь, это...  А. Никипорец, А. Полушкин, В.Смирнов, А.Тихонов, Н.Кузнецова Свой "странный" мир есть у каждого. Он живет в нас помимо сознания, не подчиняясь воле и желаниям. Мы ищем в нем свою идентичность, размышляем, учимся видеть и мыслить парадоксами. Подтверждая самостоятельность и сам факт существания, он вторгается в обыденность, просвечивая в рассказах, книгах, картинах и фотографиях. И тут случаются восхитительные точки пересечения. Вдруг отчетливо и неопровержимо понимаешь, что мир, кем-то описанный или изображенный, и есть, без сомнения, твой мир, только увиденный с другой точки и в другое время. Невероятно и закономерно, в строгом соответствии со сказочной парадигмой, логично и неожиданно совпадают детали, узнанный мир складывается в картину и предъявляет обществу медленно растворяющуюся в воздухе улыбку. Добрая литературная шалость Льюиса Кэрролла связала работы пяти авторов, дав выставке имя и контекст.

29 июня 2006 Выставка А.Маркус и Ю.Молодковца "Из мира иллюзий". 23 июня – 8 июля, Галерея "Квадрат" "Мне думается, мы люди, мы все более требовательные, знающие тоску, наделённые одним лишним измерени-ем, мы и вовсе не могли бы жить, если бы кроме воздуха этого мира, не было бы для дыхания ещё и другого воздуха.Если бы кроме времени не существовало ещё и вечности, а она и есть царство истинного" Герман Гессе "Степной волк" Выставка "Из мира иллюзий" представляет совместную работу двух художников Юрия Молодковца и Анны Маркус. Материалом для анимации послужили более 300 фотографий, созданные Юрием Молодковцом в разное время и посвященные Санкт – Петербургу. О творчестве фотографа написано немало. Он уже многие годы работает в Эрмитаже, является автором фотографий к более 120 каталогам и альбомам, посвященным собра-ниям и коллекциям Эрмитажа, к книгам по истории и архитектуре Петербурга. Фотографии, используемые в данной работе, где навсегда зафиксированные тени от деревьев, зябкие отражения соборов в воде каналов рождают ощущение призрачности, и неоднозначности мгновений из которых состоит наша реальность. Возможно, долгая работа фотографа в музее наложила свой отпечаток и на сам процесс его творчества и на эстетику произведений. Ведь только в таком музее как Эрмитаж становится возмож-ным путешествия во времени. Здесь за несколько минут можно оказаться в Древнем Египте, Риме, Греции, заглянуть в Пазырыкский курган. Музей как вечность вмещает сразу все мгновения и времена. Идея проекта, авторство которого принадлежит театральной художнице Анне Маркус, именно об этом. "Мир видимого, говорит она – это зеркальное отражение мира реального и то во что мы верим, будет нашей реальностью. Мы не знаем наверняка, что было и не знаем что будет. И все же, внутри каждого из нас есть знание о внутреннем естестве, принадлежащее Вечности". Еще блаженный Августин вопрошал: "Каким же образом уменьшается или исчезает будущее, которого еще нет? Каким образом растет прошлое, которого уже нет? Только потому, что это происходит в душе, и только в ней существует три времени (бл.Августин, Исповедь, кн.11). Проект "Из мира иллюзий" это попытка художников еще раз задать вопрос о том, что такое пространство, время и вечность. Выставка продлится до 8 июля 2006 года Вернисаж 23 июня с 18.00 до 20.00

29 июня 2006 Фотовыставка "Венеция-Петербург". 15 июня – 15 июля, Галерея Дизайна / bulthaup С 15 июня по 15 июля 2006 года в выставочном пространстве Галереи Дизайна / bulthaup пройдет фотовыставка "Венеция-Петербург". Это совместный проект Галереи Дизайна/Bulthaup и Генерального консульства Италии в Санкт-Петербурге при поддержке Итальянского института культуры. Вниманию петербургских романтиков в период белых ночей будут представлены авторские работы известного фотохудожника Владимира Балабнева. Совместная организация культурно-просветительских проектов стала доброй традицией в сотрудничестве Галереи дизайна/Bulthaup и Генерального консульства Италии. Так, за последние годы были успешно реализованы проекты по изданию книги Линды Риччи "Sapori.Вкус Италии", по организации авторской выставки известного итальянского художника Массимо Каталани и последующего выпуска каталога его работ. Самый "свежий" совместный проект – выставка старинных кофе-машин "Espresso.Made in Italy" – стала одним из наиболее заметных событий весны 2006 года в культурной жизни Петербурга. Основная идея выставки "Венеция-Петербург" – сходство и различие двух красивейших городов мира, запечатленных благодаря моментальному искусству фотографии. Застывшая музыка фоторабот Владимира Балабнева дает возможность каждому зрителю увидеть "свою" Венецию и "свой" Петербург, восхититься или удивиться, но главное – прочувствовать ту замечательную самобытность, которая уже много веков привлекает поэтов и писателей, художников и музыкантов, да и просто романтиков со всего мира. Без сомнения, к романтикам можно отнести и автора представленных на выставке фотографий – Владимира Балабнева. Владимир Балабнев – известный фотохудожник, член Ассоциации Искусствоведов (AИС), живет и работает в Таллинне и Санкт-Петербурге. С 1999 года участвует в многочисленных российских и зарубежных выставках и проектах, является автором фотоальбомов "Париж – Петербург", "Амстердам – Петербург" и "Венеция – Петербург", презентация которого состоится во время проведения одноименной выставки. Кроме того, в рамках выставки состоится мини-экспозиция коллекций от компании VENINI, изделия которых представляют новый стиль в традиционных изделиях муранского стекла – нежные теплые венецианские краски, чистые линии и благородные формы, в которых гармонично соединились традиции ручной работы и достижения новейших технологий. Увидеть самую романтичную выставку года и создать себе гармоничное настроение на все лето можно будет с 15 июня по 15 июля 2006 года в выставочном пространстве Галереи Дизайна / bulthaup по адресу: Большая Конюшенная улица, дом 2, 1 парадный подъезд, 3 этаж.

28 июня 2006 III Международная Биенале Графики «Белые Интер Ночи – БИН 2006». 30 июня -24 июля 2006 г. 30 июня 2006 года в ЦВЗ «Манеже» начнет работу III Международная Биеннале графики в Санкт-Петербурге «Белые Интер Ночи – БИН 2006». С 2002 года Биеннале графики проводится Фондом «Современная графика» при поддержке Комитета по культуре Правительства Санкт-Петербурга и при участии Международного фонда поддержки культуры «Мастер-Класс». Графика в настоящее время является активно развивающимся и востребованным видом искусства. Показать полную картину происходящего в современной графике, уделив внимание развитию различных школ и направлений – задача Международной Биеннале в Санкт-Петербурге. Огромный интерес со стороны общественности и профессиональных деятелей не только России, но и из-за рубежа к этому событию свидетельствует о развитии и укреплении культурных связей и ключевой роли Санкт-Петербурга, как центра графической культуры. Экспозиция выставки объединит новейшие достижения в области графики и произведения в традиционных классических техниках. В настоящем проекте приняло участие более шестисот художников, представлены авторы из тридцати стран мира, ста городов России. Выставка состоит из двух разделов. На первом этаже в экспозицию войдут конкурсная часть и международные кураторские проекты. Как пример укрепления интернациональных связей, Краковская триенале графики представит совместный проект «Краков - Санкт-Петербург. Мост Интеграции европейской культуры». Также будут показаны проекты: Израильская школа графики «Мастер и ученик»; Центр Современного искусства /г. Клайпеда, Литва/; кураторский проект А. Маевского /Латвия/; музейная коллекция польского плаката /при поддержке Генерального Консульства Республики Польша/, коллекция издательства «Вита-Нова» /Санкт-Петербург/ и другие. На втором этаже будет показан традиционный раздел Петербургской и Российской графики, включающий в себя ретроспекцию из частных собраний. Во время работы Биеннале будут проходить мастер-классы по печатным графическим техникам, семинары, круглые столы, творческие встречи с участниками, Малая детская Биеннале графики. 29 июня в 16.00 состоится торжественное открытие выставки и церемония вручения наград и призов. 11 июля в 16.00 состоится открытие экспозиции традиционного раздела на II этаже Выставка для посетителей работает с 30 июня по 24 июля 2006 года, ежедневно с 11.00 до 19.00; кассы и вход с 11.00 до 18.00; выходной день – четверг. Дополнительная информация по телефонам: 352-83-57 - Фонд «Современная графика»; 314-82-37 – куратор выставки Выставочный отдел ЦВЗ «Манеж»; 312-22-43 - Отдел по связям с общественностью ЦВЗ «Манеж».

27 июня 2006 Семинар "Фотография в интерьере". 27 июня, вторник в 17.00 омпания Кодак Фонд «Петербургские фотомастерские», Лаборатория FotoLab (Москва), Новостной портал о фотографии www.Fotonovosti.ru представляют Семинар ФОТОГРАФИЯ В ИНТЕРЬЕРЕ Семинар входит в программу интенсивной школы обучения фотографии Летние международные фотомастерские «Фотография и мода». 6 июня – 2 июля, Санкт-Петербург. C 26 июня по 26 июля в выставочных залах Особняка Румянцева проходит выставка фотографии «Гардероб одной Дамы» - форматные работы напечатаны в лаборатории FotoLab на профессиональных материалах компании Кодак. Роль фотографии в формировании современных интерьеров в последнее время становится все заметнее. Этому способствует рост интереса в обществе к фотографии, появление пространств большой площади, требующих оформления, стремление к индивидуализации при оформлении интерьера. Сегодня фотография в интерьере появляется не только как семейная реликвия, но как дизайнерское решение, способ самовыражения человека, стремящегося создать индивидуальное современное пространство для жизни.   Программа семинара 17.00 - Проект Кодак «Фотография в интерьере». Елена Бакулина, специалист по маркетингу Компании Кодак. 17.30 - Технические аспекты создания фотографии  для оформления  интерьера. Наталья Алферова, директор по развитию компании ФотоЛаб. 18.00 - Основные тенденции  развития  фотографии  для оформления  интерьера. Алексей Логинов, главный редактор ресурса http://www.fotonovosti.ru/, преподаватель Академии фотографии, редактор журнала «Потребитель. Фототехника и видеокамеры». 19.15 - Выступление гостей семинара, дискуссия.   К участию в семинаре и обсуждению приглашаются представители галерей, дизайн- и архитектурных студий, декораторы, архитекторы, представители мебельных салонов и строительных компаний, профессиональные фотографы и творческие люди любых специальностей, которым интересна интерьерная фотография.   Вход на семинар бесплатный! Особняк Румянцева Английская набережная, 44

27 июня 2006 Геннадий Лавренюк. Часовня Ксении Блаженной Публикация: журнал «Сельская Молодёжь» 1997 г., № 7 (фрагмент). Часть первая. Конец света Счастью не было предела - умер старый скульптор (профессор, лауреат) и его мастерскую, после долгой разборки, уступили первому ученику почившего мастера - Серафиму. Наконец-то, на четвёртом десятке, у Серафима была своя, личная, долгожданная мастерская. Даже не верится. - Слава богу - благодарил судьбу ликующий Серафим. Художник без мастерской – это Рафаэль без Мадонны, Боттичелли без Венеры, Леонардо без Джоконды, Пикассо без девушек, Суриков без боярыни, Репин без бурлаков. Серафим (на седьмом небе) стал хлопотать, куда бы теперь выдворить такую уйму бетонных, гранитных, мраморных и гипсовых вождей, оставленных ушедшим наставником. В Союзе художников от Серафима отмахнулись: мы тебе мастерскую распределили, а чистить её – это твоя личная проблема; полная творческая самостоятельность. Серафим просил сородичей усопшего ваятеля забрать бесценные творения, но те ни о каком наследстве слышать не хотели. Отказались наотрез, резонно отрубив, что такого добра у них и на даче хватает – капусту посадить негде - шесть соток всего. Серафим вежливо настаивал – говорил о любви, о родственных чувствах, о памяти, о совести. Родня упокоенного скульптора выходила из терпения и прямо в глаза укоряла настырного Серафима: - И не стыдно вам? Надо же думать, что предлагать! Нам эти статуэтки - как покойнику галоши!.. Прямо зло берёт! - Ни хрена себе статуэтки – две тонны весом! - проматерился Серафим, - были бы статуэтки – я бы ни о чём не просил. Статуэтки! Но всё это житейские мелочи, главное – творческая мастерская – приют художника. Серафима распирало от радости до одурения, до потери сознания. Серафим был счастлив - жизнь удалась. *** Ушедший в гроб создатель работал много, основательно и монументально. Увесистые, многопудовые и теперь никому не нужные плоды высокого вдохновения угасшего творца заполонили весь обширный двор мастерской и всё строение до потолка - не меряно, не считано – и Серафиму негде развернуться. Ни одной душе не по силам поднять этот железобетонный груз и вывезти на свалку. Мраморных, гранитных, бетонных, гипсовых и глиняных партийцев - тьма - нужен кран, грузовик и бульдозер. Достать кран, грузовик и бульдозер для Серафима затруднительно – всё вокруг государственное – могут обвинить в незаконном предпринимательстве и засадить. Помыкавшись и поколебавшись, Серафим попытался ломом расколоть неподъемные творения, но от каменных вождей только искры летели, а от гипсовых скульптур всего-навсего отваливались мелкие обломки: указательные персты, носы, уши, бородки, кепки, трубки. Сталинский гипс – прочный на века. С каждым днем покореженные истуканы все больше и больше походили на степных языческих идолов. - Да, скифы мы... Да, азиаты мы... - Проговаривал Серафим и усердно долбил обухом топора по гранитному темени бывалого политического гегемона. Попробовал пилить, дело пошло действеннее и быстрее – и теперь каждую ночь Серафим выносил на отдалённые уголки кладбища дюжину голов. Пару черепушек Серафим утопил в протоке речушки, руки-ноги (случайно – пьяный был) оставил на трамвайной остановке. Мало-помалу отжившие коммунистические кумиры кусками рассеивались во времени и пространстве, и, как думалось Серафиму, уходили в вечность навсегда. *** Мастерская, бывшая часовня Ксении Блаженной, обнесённая по кругу дюжим берёзовым горбылём (без единого просвета), таинственно ютилась в глубине Смоленского кладбища, в непролазных зарослях шиповника, дикой розы, боярышника и сирени. Горбыль забора, выкрашенный подсиненной известью, был сплошь исцарапан каракулями - молениями и заклинаниями блаженной Ксении. Из века в век, богомольцы и странники (и сейчас, при Серафиме) заторможено толпились вокруг синеющего забора, ставили свечи, запихивали в стыки изгороди писульки для Христовой угодницы Ксении, бросали через ограждение медные гроши и вслед за медяками запускали бумажных голубей с молитвами и просьбами. Серафим прочёл несколько таких голубиных посланий народной печальнице «Ксеньюшке нашей» – просили обо всём: о женихе, о невесте, о детях, покарать грех. Убогий, жалкий и одинокий люд изнемогал под бременем скорбей и житейских проблем, жаловался на горести и недомогания - спаси нас Христа ради Ксения блаженная. Стыдно стало и неловко: будто Серафим обернулся соглядатаем за больной и несчастной душой (за счастьем на кладбище не ходят), и Серафим прекратил читать эту невесёлую грамоту «угоднице Ксении», и складывал эти скорбные письма в железную бочку, уцелевшую ещё со времён войны, когда в часовне был склад горюче-смазочных материалов. А залетевшие вовнутрь деревянного ограждения копейки Серафим собирал, и опускал в бутыль из-под серной кислоты, найденную здесь же во дворе, и шутил про себя - на чёрный день, не доведи господи. За алтарём часовни Серафим обнаружил заделанную в стену надгробную плиту и с трудом разобрал смытые временем слова: «На сём месте положено тело рабы Божией Ксении Григорьевны, жены придворнаго певчего, в ранге полковника». Могила Ксении Блаженной была замурована, и на ней был сооружен пьедестал, на котором и творил усопший ваятель. Именно на этом постаменте и родились лучшие произведения умершего классика: «Пионерка с кроликом», «Девушка с веслом», «Женщина с винтовкой» и любимое детище покойного мастера «Родина с серпом и молотом», незаконченная версия которого и ныне глыбились во дворе, в окружении партийных исполинов из мрамора, бетона, гранита, гипса, глины и песка. Творения, творения, творения – без числа, без счёта. *** Спозаранку окрылённый Серафим ретиво тюкал колуном каменного партийца, когда по забору напористо забарабанили. Серафим приоткрыл небольшое оконце в воротах и оттуда, в лицо Серафиму, сунулось мятое жестяное ведро, и последовал тревожный голос: - Землицы! Землицы! Серафим выпихнул ржавое ведро обратно и осторожно выглянул: толстенная старуха (косая сажень в талии), страшная как смерть, в пронзительно пунцовой юбке, ядовитой зелёной кофте, в лимонном платке, из-под которого торчали пегие патлы, студнем тряслась перед воротами и размахивала пустым ведром. - Баба с пустым ведром – пусто будет, - вспомнилась нехорошая примета, и внутри повеяло шершавым сквозняком, но Серафим задавил это неприятное чувство: - Предрассудки, - и успокоился. - А профессор где? – удивилось всклокоченное пугалище, продолжая ходить ходуном. - Профессор месяц как помер, - сказал Серафим, с любопытством разглядывая тёмноликую грымзу, и отметил про себя, что символы плодородия у страхолюдины неимоверных размеров и начинаются прямо от шеи, а босые ноги, напротив, крошечные, детские, белые. - Царствие небесное, - взглянула на небо трясучая баба, словно пыталась там увидеть профессора и перекрестилась, - хороший был человек. Слава богу, что хоть конец света не застанет, - и снова неистово перекрестилась. - А что, конец света ожидается? – весело спросил Серафим. - Скоро уже. Ждём-с…, - утробистая баба, не разделяла веселья Серафима и озабоченно вытянула губы гузкой: - Покойники из могилок стали вылезать. Буравят землю мертвецы окаянные – это не к добру. Надо окропить всю округу святой землёй, чтобы нечистая сила исчезла. Серафим как-то невпопад рассмеялся, и ему весело подумалось: «А вот и местная ненормальная!» - А что я смешного сказала? – спросила старуха обидчиво, и здесь же, не ожидая ответа, задала смешливому Серафиму другой вопрос: - Землицы дадите, любезный? - и для убедительности постучала ладошкой по ведру. - Какой землицы? - С могилочки… - Так вон могилочек то сколько - видимо-невидимо - изобилие - ткнул глазами околоток Серафим. - Мне из алтаря прямо надо, от Ксеньюшки, - настаивала чокнутая тётка. - Зачем? – не понимал Серафим. - Так я же говорю вам, любезный - задолдонила сумасшедшая, - оживают покойники и по ночам по кладбищу шастают. С рассветом, если кто не успеет сигануть обратно в землю, часть туловища остаётся на поверхности. Сама видела – вот как вас сейчас, вот тебе крест. Баба крестилась на Серафима, - Скоро конец света. Помешенная женщина осмотрелась и перешла на шёпот: - Поговаривают о какой то перестройке, или переделке. Всё переиначат и перестроят, чтобы предстать на страшном суде с чистой совестью. Многие видели воскресшую Ксению Блаженную, - баба выжидательно глянула в глаза Серафиму. - Ну и что? – Серафиму было непрятно выслушивать эту чушь, но он не знал как прекратить разговор с этой явно душевнобольной. - Зыбилась точно над шатром часовни и осеняла себя крестным знамением. Не зря. Без надобности Ксения не приходит и покойнички зря из гробов не встают. Будет светопреставление. Надо окропить всю округу святой землёй. - А я то здесь при чём?, - таким же таинственным голосом спросил Серафим, и оглянулся на чешуйчатое перекрытие мастерской – не стоит ли над ним кто. Но над шатром часовни никого не было и Серафим переспросил: - А я то здесь при чём? - Любезный, так у вас же здесь, за оградой, самая лучшая земля против всякой бесовщины, злополучия и хвори, – терпеливо толковала полоумная баба, - а особливо отменная - в алтаре, всё как рукой снимает. «Точно чердак не в порядке, – удостоверился про себя Серафим, - надо от греха подальше…» - и Серафим молча принёс этой тронутой христараднице пол ведра земли из часовни. - Ой, спасибочки, ой, спасибочки, - затараторила двинутая тётка и суетливо схватила ведро. Серафим хотел было крикнуть вдогонку, чтобы она больше сюда не приходила, но дородный усест ненормальной особы, мелькавший огненным шаром сквозь паутину зарослей, был уже далеко и Серафим подумал, что и носится она как ошпаренная, точно – больная. Только бы больше не приходила и не бередила душу своим безумным бредом. *** Но ненормальная особа припёрлась на следующее утро, ни свет ни заря, долго бряцала ведром по забору и кричала: - Землицы! Профессор! Землицы! Серафим долго не отзывался. - Землицы! Профессор! Землицы! – донимала трахнутая попрошайка, и Серафим не выдержал, психанул - он должен решительно и твёрдо поставить точку. Надо навсегда оградить свой родной приют от посягательства этой повреждённой в уме юродивой. Серафим собрался духом, унял бешенство и хладнокровно, чуть-чуть, приоткрыл створку амбразуры. - Землицы! Профессор! Землицы! – надрывалась безумная нищенка. - Я не профессор, сказал он сдержанно, - я просто художник. - Художник, родимый мой, землицы бы… - Без «родимый», пожалуйста! – Серафим холодно и высокомерно устранил фамильярность бесцеремонной психопатки. - Меня зовут Серафим Модестович! - Любезный Серафим Модестович, землицы бы… - И без «любезный» тоже! Баба замешкалась. Серафим воспользовался повисшей паузой и перешёл в моральное наступление: - Что?! Опять конец света у вас?! Опять будем нести околесицу?! - Почему опять? Снова! Снова покарабкались, окаянные! Я чуть с ума не сошла! - при этом, баба произнесла эти слова с такой трагической отчаянной правдивостью и безнадёжностью, и так доверительно, что решительность Серафима отправить просительницу восвояси была поколеблена. Серафим чувствовал, что он будет последним подлецом, если не отзовётся на этот раздирающий крик души. - А может действительно, что-то из-под земли полезло? Ведь мы не знаем, что по ту сторону жизни – вёл безгласный диалог сам с собой Серафим, - чего на свете не бывает? Ну не может же она так убеждённо пороть этот вздор без причины? Серафим как-то вдруг, внезапно, разглядел эту босоногую бабу, горящую кумачом и зеленью, травлённую перекисью до седины. Ему пришло на ум, что эта тётя гораздо моложе своих лет, чем показалось с первого взгляда, и может быть даже одних лет с Серафимом. Этот неохватный объём тела, эти враждебные цвета красного, зелёного и жёлтого делали эту женщину грязной, неряшливой и постаревшей цыганкой, но взгляд был лучезарный, ясный и осмысленный. Несомненно, косит под дурочку. Актриса. Нет, эта тётка не сумасшедшая. - Как вас зовут? - спросил Серафим. - Фрося… - А по отчеству? - Ефросинья Макаровна. - А меня Серафим Модестович – повторился Серафим. - Очень приятно-с, - дама неуклюже подпрыгнула тряпичным мячом, изображая книксен, и развела руки в стороны, словно приглашая Серафима в объятия. - Ефросинья Макаровна, а вы кто здесь? - Я служу при церкви… Могилокоп пятого разряда... А заодно и за кладбищем смотрю, могилки убираю, венки жгу, дорожки мету. А сейчас ратоборствую непримиримо с нечистой силой. - Ефросинья Макаровна, а вы можете ратоборствовать непримиримо с нечистой силой подальше от моей мастерской и без меня? - Так как же я чёрную силу изводить буду, когда вся лечебная землица у вас за этим забором? - Ефросинья Макаровна, земля везде одинаковая, возьмите землицы в другом месте. Я вас очень прошу, не стройте из себя дурочку, не приходите сюда и не мешаете мне работать, - твёрдо произнёс Серафим. - Так мне землица от Ксеньюшки нужна! - растерялась Ефросинья Макаровна. Серафим хотел было закрыть окно, чтобы не выслушивать эту чушь, но Ефросинья Макаровна надавила на ставню с обратной стороны и по плечо просунула в амбразуру колодистую руку. - Дама, уберите руку обратно, - попросил Серафим, но Ефросинья Макаровна цепко схватила Серафима за шиворот и залепетала скороговоркой: - Родненький, миленький, сердешненький, землица нужна! Мертвяки скопом из земли продираются. Сама видела - вот тебе крест. Божусь всеми святыми! - Ефросинья Макаровна крестилась левой рукой с янтарным браслетом, и от неё несло месячным перегаром: - Родимый, землицы. Покойник из гроба зря не встанет. Вчера в магазине одного встретила. Три дня назад его голову в кустах видела, а вчера уже в магазине болтался. Синий весь, только из-под земли. Родимый, конец света скоро, дай землицы! Родимый, дай святой землицы! - Отпустите меня! – отчаянно вырывался Серафим, пытаясь разжать цепкие пальцы пьяной бабы. Рубашка начинала трещать. Серафим выкручивал деревянную руку Ефросиньи Макаровны, и ему на секунду показалось, что это вылезший из земли мертвец, сопя перегаром, намертво держит Серафима за горло и пытается удушить так ничего и не создавшего художника. Серафим рванулся, и жалкий воротник остался в руке у Ефросини Макаровны. Пегая и растрёпанная голова, тяжело дыша, медузой Горгоной втиснулась в амбразуру. - Назад! Вы пьяны! – кричал Серафим, - отдайте мой воротник и не оккупируйте моё жизненное пространство! Какой ужас! Оказывается, этот сумасбродный гробокопатель в юбке не только оглашенная, но и кромешная алкоголичка! Допилась до чёртиков, и мерещится ей всякая дребедень с мертвецами. Вдобавок ко всему последние рубашки в клочья рвёт! - Так землицы дадите? - заговорила зловещая голова медузы Горгоны на голубом фоне бревенчатого забора. - Никогда и ни за что! - Серафим выдернул свисавший из-под подбородка головы свой истерзанный воротник. - Новая рубашка, первый раз надел – а вы! - Красивая рубашка, праздничная. Я пришью вам воротник и постираю штаны, а вы мне дадите землицы …- миролюбиво предложила медуза Горгона. - Обойдёмся! - гордо сказал потрёпанный художник и попытался сохранить своё достоинство: - Так даже лучше, не так жарко. - Моё дело предложить, - осторожно заявила медуза Горгона, боясь нарушить затишье: - Землицы дадите? - Ратоборствовать собираетесь? - ехидно попросил Серафим, игриво помахивая оторванным воротником, и стал ёрничать: - Земли, понимаете ли, им не хватает. Мертвецы, видите ли, полезли из всех щелей. Конец света, понимаете ли, со дня на день. И долго мы ещё будем лапшу на уши людям вешать? - Вы что не верите, что вскорости светопреставление? – угрюмо спросила всклокоченная голова медузы Горгоны, выпирающая из берёзового горбыля. - Меньше пить не пробовали, Ефросинья Макаровна? – с издевательским смешком продолжал измываться Серафим. - Меньше кого? – так же хмуро спросила забулдыжная голова. - Ефросинья Макаровна, вы больны. Вам надо лечиться – от алкоголизма, а то у вас не только покойники полезут из-под земли, но и черти зелёные. А земли я вас больше не дам, и сюда вы больше не приходите. Не мешайте мне работать. - Значит, не дадите-с? – мрачно допытывалась голова официальным тоном. - Не дам-с! – твёрдо отрезал Серафим, - и высуньте свою голову в зад из моего забора. Мне надо работать. - Вам представить доказательства-с? – насупилась голова медузы Горгоны. - Попробуйте-с, Ефросинья Макаровна, попробуйте-с, - таким же издевательским тоном, расшаркивался Серафим, а я посмотрю-с, как это у вас получится. - Не верите - не надо, а слухов на пустом месте не бывает. Я вам это докажу – обыденной скороговоркой Фроси выпалила голова и исчезла. А в амбразуру пушечным ядром влетело ржавое ведро, и врезалось прямо под дых «Родине с серпом и молотом» (Серафим еле уклонился). Задев рикошетом одноногую «Пионерку с кроликом», безумный припадочный снаряд, нервически дёргаясь, покатился по утрамбованному двору, звякая, бряцая и звеня шаманскими колокольчиками, призывая траурной мелодией Шопена чёрные потусторонние силы. Неприятная, сумрачная музыка. И ко всему - рубашка без воротника. - Я вам докажу! Я вам докажу! Я вам докажу! - услышал Серафим далёкий крик убегавшей алкоголички Ефросиньи Макаровны. *** К вечеру, когда Серафим уже переоделся и намеривался пойти попить пива, снова появилась развесёлая, трахнутая мешком Ефросинья Макаровна, толкая перед собой тачку на велосипедных колёсах. - Вот, доказательства привезла. Теперь вы верите, что скоро конец света? – унимая дыхание, выдавила Ефросинья Макаровна. На тачке громоздились две головы, нога и рука. Одна голова была Свердлова, вторая, совсем побитая, скорее всего Сталина, так как торчал только один ус, нога была от пионерки с кроликом, левая рука осталась неопознанной. - Ну, теперь вы мне верите, что скоро конец света? - Ефросинья Макаровна с превосходством, руки в боки, укоряла Серафима. Серафим унял внутри бешенство и не выпустил из себя матерное. - Я сейчас ещё привезу, - предложила - Ефросинья Макаровна, - Я ещё место нашла, где они на белый свет повылазили. Ну, теперь вы мне верите, что скоро конец света? Теперь то вы мне дадите землицы? - Дурочка с переулочка – грубо перешёл на «ты» Серафим, - Фрося! - А чево вы обзываетесь, а ещё интеллигент, в очках, и с бородой. - Фрося! - задыхался Серафим от бешенства, - ибицкая сила! - Не ибицкая сила, а нечистая сила, - поправила Серафима Фрося, - Испужались?! Но я же вам говорила! Я же вас предупреждала! - Отвези, всё, на, место! – разделяя каждое слово, строго, в лицо Ефросиньи вбил Серафим. – Положи, туда, где, взяла! - Так вы же не верите, что скоро конец света… - Верю! - твёрдо произнёс Серафим, - Верю! - А землицы дадите? - Дам! - согласился Серафим,- Дам! Только не привози это сюда больше никогда. Голова Серафима исчезла внутрь ограждения, и через секунду в окне появилось полное ведро чудодейственной земли для изгнания нечистой силы, которая стала сверлить, буравить и мордовать питерские болота. - Ой! Спасибочки, родимый, - заулыбалась Ефросинья и потянулась вытянутыми губами к Серафиму, - но перед её носом оглушительно хрястнула створка амбразуры, и взрывной волной ответного поцелуя Фросю отбросило от ворот. Лобызание скульптора и гробокопателя помножилось далёким-далёким эхом. - Псих какой то, - рассудила опешившая Фрося, промокая тыльной стороной ладони сырое подносье. И с этого дня, нутром почуяв в нервном художнике родственную душу, Фрося, называла Серафима только на «ты» и «родной» - как никак собратья по разуму. *** Серафим стал осторожнее – теперь останки каменных коммунистов он топил далеко в Финском заливе, и даже умудрился для своего чёрного дела использовать простоватую Фросю – нет худа без добра. - Ксюша, - ласково говорил хитроватый Серафим, вот тебе землица. Приходи ещё. Можно даже с двумя вёдрами. Серафим всучивал наивной Фросе полные вёдра с верхом со святой землёй для изгнания бесов, которая была густо пересыпана осколками большевиков, и убеждал, что почва в алтаре часовни сплошь каменистая, как никак тут Карельский перешеек. Фрося, в простоте сердца, руками разбрасывала эту щебёнку по всей округе, читала молитвы и кланялась на все четыре стороны белого света. И вроде бы, постепенно, нечистая сила покинула Смоленское кладбище. Покойники из недр земли не восставали и не пугали больше паломников, богомольцев и фиолетовых бомжей, устраивающих нескончаемую тризну на заросших лебедой могилах. Слухи прекратились и снова запели птицы. Странники вновь появились у ограды часовни, и снова забрасывали двор мастерской латунными копеечками и бумажными голубями. Апокалипсис, слава богу, стараниями и молениями Фроси (не без помощи Серафима) вроде бы оттянули, но вот перестройки миновать не удалось. Наверное, восставшие мертвецы напророчили - из тьмы гробовой подмогильной. Ужас. *** Часть вторая. Любовь с полу-вздоха Нежданно-негаданно к Серафиму явилась неведомые гости – утончённая восточная красавица в прозрачном шифоновом платье шафранного тона, и долгий аристократический барин в бледно коралловом костюме, на плече которого диковинным пулемётом виснул мощный воронёный объектив, с золотой блямбой атласной фотокамеры. - Принцесса, - ёкнуло в груди у Серафима, - пруха пошла - это моя судьба, - распахивая скрипучие ворота мастерской, как душу, настежь, - ликовал счастливый Серафим. Серафим влюбился сразу, с полу-взгляда, с полу-вздоха – и  навсегда. Продолжение следует.

22 июня 2006 Гардероб одной Дамы. Выставка фотографии. 26 июня – 26 июля Выставка входит в программу недельной школы фотографии Летние международные фотомастерские «ФОТОГРАФИЯ И МОДА» (26 июня – 2 июля 2006, г. Санкт-Петербург), и объединяет в себе фотографии 29 петербургских авторов. В основе выставки – подлинный гардероб одной из жительниц нашего города. В самых разнообразных вещах – от нижнего белья до шляп, перчаток и пальто конца 1930—1970-х годов – отразились не только время и мода тех лет, но и личные вкусы, пристрастия и образ жизни хозяйки, преподавателя университета. Этот подлинный гардероб был предоставлен в распоряжение петербургских фотографов – и начинающих, и давно признанных мастеров, таких как Елена Агафонова, Людмила Григорьева, Александр Китаев, Юрий Молодковец, Андрей Полушкин, Людмила Таболина, Станислав Чабуткин, Андрей Чежин. Каждый из них проводил фотосессию, не пользуясь услугами стилистов, визажистов и режиссеров – непременных спутников модной фотографии. Каждому из них удалось счастливо избежать традиционных подходов и точных реконструкций прошлого в духе обложек «Каравана историй»… Каждый нашел свой взгляд на вещи, на женщину и на историю. В работах одних проявилась коллекционерская любовь к предмету. Другие предприняли сентиментальное путешествие в прошлое, отыскав его приметы на петербургских лестницах и даже на центральных улицах в день Первомая. Третьи открыли тайную жизнь вещей. Четвертые полностью погрузились в давно ушедшую эпоху, а для пятых чужая вещь стала лишь поводом заявить о красоте мира. Для шестых деталь старого гардероба стала самоценным художественным объектом… На выставке представлены не только разные творческие индивидуальности, но и разные жанры модной фотографии: портрет, story, натюрморт и т. д., разные принципы работы. В то же время в фотографиях удивительным образом преломились и жизнь самой хозяйки вещей, и история страны. Разные образы, разные судьбы и постоянно повторяющиеся вещи вызывают странное уважение к почти миновавшей эпохе, когда вещи жили дольше, чем люди и значительно переживали своих хозяев. Важная особенность выставки в том, что фотографии предстанут в экспозиции в виде цифровых репродукций авторских работ - черно-белых ручных отпечатков, цветных снимков или снятых на пленку и обработанных на компьютере фоторабот. Репродукции большого формата – в размере до двух метров - очень непривычны для фотовыставок, проводимых в Петербурге, и от того делают выставку «Гардероб одной Дамы» особенно интересной. Государственный Музей истории Санкт-Петербурга Особняк Румянцева, Английская наб., 44 Телефон музея: 571-75-44

22 июня 2006 Екатерина Савченко. "Все единство" Санкт-Петербург Екатерина Савченко. 'Все единство' 20 декабря в Мраморном дворце Государственного Русского музея открывается выставка произведений Екатерины Савченко "Все единство". Это ретроспектива произведений 1989 - 2004 годов, которая включает 30 фотографий, 30 живописных полотен, 7 скульптур и две видеоинсталляции. Екатерина Савченко родилась и выросла в Санкт-Петербурге. Будущая художница училась Ленинградский Политехнический институт и Академию Художеств. Ее интересовала немецкая художественная среда и во время поездки в Германию с выставкой она поступила в Дюссельдорфскую Академию Искусств к профессору Буте, а позднее перешла к профессору Пенку. С 1994 года художница постоянно проживает в Германии. Помощником и соавтором Екатерины является ее муж - профессиональный фотограф Карл Шмитц. Екатерина Савченко - художник, востребованный на Западе. Ее работы приобрели крупнейшие галереи и музеи мира. У Е.Савченко ежегодно проходит 13 персональных выставок во многих крупнейших городах мира - Берлине, Кельне, Бонне, Осаке, Париже, Осло, Майами, а также в Нью-Йорке в галерее Стендаль. Савченко работает в различных областях искусства - в живописи, графике, скульптуре, фотографии, видео, занимается перформансом. Но приоритетным направлением является живопись. Также большое место в ее творчестве занимает скульптура. Екатерина работает с различными материалами - камень, бронза и др. Три работы из камня Савченко вошли в постоянную экспозицию скульптурного парка Бельфельта в Германии. Фотоработы Савченко - раскрашенные, залитые лаком снимки, где она и модель и фотограф. Это соединение прозрачной фоторетуши и фотолака наносимое на алюминиевую основу. В 1999 году в Мраморном дворце Государственного Русского музея в рамках "Музея Людвига в Русском музее" прошла выставка произведений Е.Савченко, представившая петербуржцам серию "Огонь". К огню у Екатерины особое отношение. Художница родилась через несколько месяцев после того, как ее бабушка погибла в огне. И все-таки, как утверждает Е.Савченко: "огонь - это и очищение, и энергия, и страсть, и любовь, и разрушение, и возможность к новому созиданию". Тема огня в цикле реализуется не только в видеоинсталляции и перформансе, но и в виде станковых произведений в стилистике photo-based art, где она использует свой индивидуальный живописный прием, пишет по поверхности не кистью, а непосредственно пальцами. Новая выставка Екатерина Савченко включает в себя циклы "Свет", "Кама Сутра", "Первоначальная вселенная", "Арофеоз", "Биг Банг" в них проявляется интерес художника к первобытному искусству, тотемному, наскальному и современному городскому граффити. В серии фотосессий "Dream" художница выступает и как модель. Это сложные многослойные в техническом отношении композиции - фотосессия, живопись по фотографии. В произведениях этого цикла отчетливо читается тема Офелии и вскользь тема Лорелеи. Екатерина Савченко выработала свой узнаваемый стиль, со своими терминами единого визуального языка. Более десяти лет она принимает активное участие в международном арт-процессе, ее выставки устраиваются в музеях и галереях, она имеет свою аудиторию и коллекционеров. После Русского музея выставка пройдет в марте 2005 года в Музее современного искусства PAN Emmericn в Германии и в мае 2005 в здании Организации объединенных Наций ООН в Нью-Йорке.

22 июня 2006 Н.П.Румянцев и Румянцевский музей В парадных залах Особняка Румянцева - филиала Государственного музея истории Санкт-Петербурга - работает выставка "Н.П.Румянцев и Румянцевский музей", организованная Государственным музеем истории Санкт-Петербурга и Российской Государственной библиотекой (Москва) при участии нескольких крупнейших музеев, архивов и библиотек двух столиц. Выставка приурочена к 250-летию со дня рождения графа Николая Петровича Румянцева (1754-1826) - блестящего дипломата, выдающегося государственного деятеля, занимавшего посты министра коммерции, министра иностранных дел, государственного канцлера Российской империи; коллекционера, ученого, мецената, создателя прославленного Румянцевского музея. На протяжении всей жизни Румянцев собирал и изучал памятники русской истории. В 1802 году он приобрел особняк на Английской набережной в Петербурге и разместил в нем свои богатейшие коллекции исторических и художественных ценностей: рукописные и печатные книги ХII-ХIХ веков; произведения живописи, графики, декоративно-прикладного искусства и нумизматики; минералы; обширное археологическое и этнографическое собрание. В 1831 году в особняке, согласно завещанию Н.П.Румянцева, на основе принадлежавших ему коллекций был создан первый в России общедоступный Румянцевский музей. В 1861 году часть румянцевского собрания перевезли в Москву, где в Доме Пашкова открылся Публичный Румянцевский музей. После реорганизации 1924 года в Доме Пашкова на базе книжной части собрания была сформирована Библиотека имени В.И.Ленина (ныне Российская Государственная библиотека), остальные коллекции разошлись по разным музеям и архивам страны. Выставка "Н.П.Румянцев и Румянцевский музей" позволит воссоздать облик первого отечественного общедоступного музея: будет частично реконструирована экспозиция Румянцевского музея петербургского и московского периодов его существования. Выставка не только расскажет об истории уникального собрания, но и продемонстрирует современное состояние разделенных коллекций Н.П.Румянцева и их научную освоенность. Отдельный зал экспозиции будет посвящен истории семьи Н.П.Румянцева и разным сторонам деятельности канцлера Российской Империи. Организаторы проекта: Государственный музей истории Санкт-Петербурга и Российская государственная библиотека

20 июня 2006 Навеки застывший лёд. Горный хрусталь в собрании Эрмитажа Выставка "Навеки застывший лед. Горный хрусталь в собрании Эрмитажа" представляет зрителям произведения, выполненные из горного хрусталя и тех разновидностей кварца, которые являются его ближайшими "родственниками": дымчатого кварца и аметиста. Впервые вместе выставлены наиболее значимые в художественном отношении изделия, хранящиеся в различных отделах музея. Широкий охват представленных памятников - от V в. до н.э. до начала ХХ столетия - дает возможность наиболее ярко продемонстрировать достоинства резчиков различных школ, стран и эпох; сравнить своеобразие методов и художественных приемов обработки этого удивительно прекрасного и теплого "ледяного" камня. Самыми ранними являются работы античных мастеров: геммы, амулеты, подвески. Именно они первыми достигли высот в художественной обработке столь твердого минерала. Зрители могут увидеть работы резчиков Гилла, Памфила, выполненные ими собственноручно или в их мастерских. Изделия мастеров арабского Востока представлены резными сосудами, печатями и предметами вооружения. Исламский мир на долгое время был центром резьбы по горному хрусталю и, переняв древние традиции, вновь "познакомил" Европу с изготовлением драгоценных сосудов. Некоторые работы восточных мастеров позднее были заключены в европейскую оправу и получили иное, новое назначение. Примером этому является сосуд, хрустальное тулово которого, выполнено в X веке в Египте, а ножка и золотая с полихромной эмалью оправа - в конце XVI века в Италии. Произведения западноевропейских мастеров в коллекции Эрмитажа многочисленны и разнообразны. От эпохи средневековья до нас дошли, в основном, хрустальные изделия культового назначения: кресты, реликварии, подсвечники. В них минерал приобретал мистическое значение как вместилище божественного света. Искусство Нового времени представлено резными сосудами: чашами, кубками, кувшинами и вазами, эскизы к которым делали крупнейшие художники эпохи Возрождения. Кроме того, Ренессанс представлен на выставке гордостью нашего собрания - великолепными инталиями итальянских резчиков Валерио Белли и Джованни Бернарди. Большое распространение резных произведений в Италии, особенно в Милане, было продиктовано близостью Альп с огромными запасами горного хрусталя высокого качества: чрезвычайно прозрачного, без трещин и посторонних включений. Именно такие куски выбирались резчиками как основа будущего произведения. Стенки сосудов вырезаны так тонко, что современному зрителю трудно представить, что это камень, а не выдувное стекло. Две крупнейшие династии резчиков - Мизерони и Саракки - составили славу искусству резьбы по твердым камням не только в Италии, но способствовали затем формированию национальных художественных школ. Коллекции изделий из хрусталя являлись гордостью крупнейших дворов Европы, доступ к ним имели лишь избранные. Резные сосуды, как правило, не использовались утилитарно, а служили украшением сокровищниц, кунсткамер или дипломатическими подарками. В собрании Государственного Эрмитажа имеются предметы, принадлежавшие кардиналу Альдобрандини, Петру I, Фридриху I, Августу Сильному, Анне Клевской, Яну Собесскому, Фридриху Вильгельму. В XVIII веке традиции художественной обработки хрусталя в странах Западной Европы постепенно затухают; хрусталь используется для изготовления коробочек - табакерок и подвесок для люстр. На смену хрусталю приходит художественное стекло, более дешевое и легкое в обработке. Лишь в России, где в XVIII веке только начали добывать и обрабатывать минерал, появляются интересные произведения, выполненные местными резчиками. На выставке представлены геммы, сосуды, серия обелисков, переносные и настольные печати работы русских мастеров. Художники фирмы Фаберже последними на рубеже XIX и XX столетий обратились к художественной обработке хрусталя, вдохнув новую жизнь в казалось бы обычные предметы. Самостоятельный раздел выставки составляют произведения китайских резчиков династии Цин. Местные мастера вкладывали в свои изделия глубокий смысл, и потому китайские изделия полны символики и магических подтекстов. К выставке подготовлен научный иллюстрированный каталог, выпущенный издательством Государственного Эрмитажа. Автор вступительной статьи и научный редактор каталога, а также автор концепции выставки - Костюк О.Г., старший научный сотрудник и главный хранитель по прикладному искусству Отдела истории западноевропейского искусства.

20 июня 2006 "Риопель: канадский художник" в Эрмитаже 16 июня 2006 года в Государственном Эрмитаже открывается выставка "Риопель: канадский художник", организованная Государственным Эрмитажем совместно с Музеем изобразительного искусства Монреаля при участии и поддержке корпорации "Пауэр корпорейшн оф Канада", при поддержке Фонда "Наследие Канады", Выставочного фонда Музея изобразительного искусства Монреаля и Фонда Поля Г. Демаре. Работы Жан-Поля Риопеля (1923-2002) выставляются в России впервые. На выставке "Риопель: канадский художник" представлено 26 работ, охватывающих все этапы творческой жизни художника (начиная с поздних 1940х годов и заканчивая концом 1980х - началом 1990х), из коллекции Монреальского Музея и работы 50-60х годов из коллекции корпорации "Пауэр корпорейшн оф Канада". Творческий путь художника начался в Монреале, где в 1940-х годах он играл одну из главных ролей в деятельности движения автоматистов, идейным вдохновителем которого был Поль-Эмиль Бордюа, живописец и интеллектуальный наставник молодого поколения художников. Опираясь на концепции сюрреализма, Бордюа выдвинул идею освобождения традиционных форм искусства через пластику исполнения в унисон с ритмом подсознания. В 1947 году Риопель переезжает в Париж, где сходится с работавшими там художниками. Среди его знакомых Пьер Лёб, Жорж Матье, Вольс, Рауль Юбак, Пьер Сулаж, Сэм Фрэнсис, Патрик Вальдберг и Альберто Джакометти. Первая же выставка Риопеля принесла ему известность. Вскоре слава о художнике достигла и Соединенных Штатов: в 1953 году его картины демонстрировались на выставке "Молодые европейские художники" в Музее Соломона Р. Гуггенхайма в Нью-Йорке, а годом позже было положено начало многолетнему сотрудничеству Риопеля с галереей Пьера Матисса. Его работы стали частью самых престижных коллекций Европы и Америки. В 1962 году Риопель представлял Канаду на Венецианской биеннале. В конце 1960-х годов художник вернулся на родину, и посвятил всю мощь своего безграничного творческого воображения великолепию канадской природы, с ее первозданными лесами, бескрайними ледяными просторами и стаями диких гусей. В 1963 году Риопель выставляется в Музее изобразительного искусства Монреаля, в 1967 году - в Музее Квебека, а в 1972 году - в Музее современного искусства Парижа. В 1981-1982 годах большая выставка, посвященная Риопелю, состоялась в Национальном музее современного искусства (Центр Жоржа Помпиду) в Париже, в Музее Квебека и в Монреальском Музее современного искусства. Наследие Риопеля, включающее тысячи картин, сотни гравюр, многочисленные скульптуры, коллажи, рисунки углем и произведения из глазурованной лавы, - это памятник экзистенциальному стремлению к свободе творчества, утвердившемуся в западном обществе после Второй мировой войны. Выставка "Риопель: канадский художник", объединившая исключительные по своему значению произведения, является кратким обзором, позволяющим проследить творческий путь мастера, от его первых автоматических экспериментов, освободивших художника от ограничений фигуративности и позволивших ему обрести свой уникальный визуальный язык, до его последних работ аэрозолью, в которые проникают приметы окружавшей его реальности. В своем творчестве, от начала до самого конца, Риопель неустанно стремился реализовать и примирить две великих идеи, лежащие в основе современного искусства: неоспоримую автономность художественных образов и неизбежное присутствие в них Природы. Музеем изобразительного искусства Монреаля издан каталог на английском, французском, и, впервые, специально для выставки в Эрмитаже, на русском языке. Статьи и репродукции, вошедшие в каталог, помогают проследить эволюцию творчества Риопеля от первых автоматических работ до поздних монументальных. Куратор выставки от Государственного Эрмитажа - А.Л. Ракова, старший научный сотрудник Отдела истории западноевропейского искусства; от Музея изобразительного искусства Монреаля - Стефан Акен, хранитель коллекции современного искусства Музея изобразительного искусства Монреаля.

20 июня 2006 "Поиски визуального кинетизма" в Эрмитаже На выставке в Залах у Салтыковского подъезда в Зимнем дворце представлено около 50 работ основных представителей кинетического искусства из Италии, Латинской Америки, Франции, Югославии, России и Германии. Экспозиция организована Государственным Эрмитажем совместно с издательством "Иль Чиньо Галилео Галилеи", при поддержке Министерства иностранных дел Италии, Министерства культуры Италии и Генерального консульства Италии в Санкт- Петербурге. Кинетическое искусство, или кинетизм, - художественное течение, в основе которого лежит идея формы в движении, которое понимается не как физическое перемещение предмета, а как его изменение или трансформация, как любая форма "жизни" предмета в момент его восприятия зрителем. Некоторые произведения динамически преобразуются самим зрителем, другие - колебаниями воздушной среды. Большое распространение получили конструкции, приводимые в движение мотором или электромагнитными силами. Во многих случаях иллюзия движения возникает благодаря меняющемуся освещению, иногда форма оптически меняется при изменении точки обзора зрителем. Кинетическое искусство как самостоятельное направление оформилось во второй половине 1950-х годов. Ему предшествовали эксперименты дадаистов, футуристов, конструктивистов, а также витавшие в воздухе идеи создания произведений с меняющейся формой. Главные задачи, которые ставят перед собой художники-кинетисты, - это эстетизация движения, игра света и тени с использованием нетрадиционных прозрачных материалов, эксперименты с динамикой и светотенью. При помощи специальных структур создается иллюзия движения. Еще один часто используемый художниками прием - создание так называемого "муарового эффекта", возникающего от взаимодействия нескольких сеток или растров, расположенных на некотором расстоянии друг от друга. Любое движение зрителя включает механизм взаимодействия растровых сеток, что приводит к образованию сложных переливающихся орнаментальных образов. Наиболее эффектными оказываются работы, выполненные с использованием контрастных линеарных структур, когда целостный образ складывается из реального волнообразного рисунка. Сами композиции провоцируют зрителя на широкий круг образных ассоциаций. Нередко восприятие колеблется от плоских образов к пространственным и обратно. Еще одна особенность кинетического искусства - его рациональная эстетика, геометрическая, строго выверенная пластика объектов, программированное движение формы и света. Цель выставки - проследить развитие этого направления, уделяя внимание, прежде всего, искусству послевоенной Италии, где свой вклад в кинетизм внесли Бруго Мунари, миланская "Группа T" и, в большой степени "Группа Н" из Венето. В последнюю входили Альберто Биази, Манфредо Массирони, Тони Коста, Эдоардо Ланди - сформировавшиеся в середине 1950-х годов молодые художники. Творчество Альберто Биази, одного из наиболее утонченных и сложных представителей кинетизма, связано с овладением механизмами оптического восприятия, направленными на поиск аналогий с природными явлениями и призванными вовлечь зрителя в пространственные взаимодействия. Позднее, в 1960-х годах во Франции формируется группа G.R.A.V. (Группа Исследования Визуальных Искусств), основанная художниками Демарко, Гарсия Росси, Порелле, Собрино и Ле Парком, получившим в 1968 году первый приз на Биеннале в Венеции. Россия также не осталась в стороне от этих творческих поисков: можно упомянуть группу "Движение", куда вошли Нусберг, Колейчук, Урин, и группу "Мир", основанную Колейчуком и Рыгуновым. Из произведений русских художников на выставке можно увидеть работы Колейчука, Инфанте и Стучебрюкова. Куратор выставки - А.К. Митин, научный сотрудник Отдела истории западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа.

15 июня 2006 В Лондоне открылась крупная выставка произведений соцреализма Крупная выставка произведений советского социалистического реализма открылась в среду вечером в Лондоне. Как передает РИА "Новости", в экспозиции, которая разместилась в галерее Чэмберс, представлено около 200 работ, созданных в разные годы и в разной технике. В течение многих лет советский социалистический реализм рассматривался на Западе как "аутсайдерское" направление искусства ХХ века", - отметили организаторы выставки. - Он отвергался в угоду модернизму, осуждался как откровенно политический, скучный и слишком предметно-изобразительный". Однако, по словам устроителей экспозиции, "сейчас приходит осознание, что сравнивать социалистический реализм с западным искусством несерьезно". "Это абсолютно уникальный культурный феномен", - подчеркивают в галерее Чэмберс. Среди живописных работ стоит отметить огромное полотно, размером 200 на 228 см, кисти Юрия Любавина "В дни Октября" (1967). Написанное к 50-летию Октябрьской революции, оно изображает Ленина в его характерной позе - с вытянутой рукой. В петлице у вождя красный бант, который гармонирует с цветом знамен. Революция, коллективизация и развитие промышленности, мирная жизнь и Великая Отечественная война - такова тематика большинства работ в первом разделе экспозиции. Романтизированная сцена казни 26 бакинских комиссаров британскими интервентами, отображенная Альбертом Папикяном, перекликается с моментом трагической смерти Зои Космодемьянской на картине Ивана Пентешина. Помимо живописных работ, зрители могут увидеть во втором разделе выставки и пропагандистские плакаты разных лет советской эпохи. Они пользуются особенной популярностью в Великобритании. Так, в знаменитой галерее Tate Modern им отведен специальный зал. История СССР начинается на плакате 1917 года "Кто больше платит продгужналога", продолжается плакатом "Дойдем до Берлина" (1944). Развитие образования отражает плакат "Учителю народному мы шлем слова любви: делами славят Родину ученики твои!". Привлекает внимание с точки зрения дизайна и плакат перестроечных лет "Моя родина - СССР", где четыре заглавных буквы в названии страны составлены из флагов пятнадцати союзных республик. Третий раздел выставки посвящен республикам бывшего Советского Союза, прежде всего Украине. Здесь и произведения на исторические сюжеты - картины "Богдан" Василя Гурина с изображением Богдана Хмельницкого и портрет-линогравюра поэта Тараса Шевченко. Несколько самых ценных полотен выставки посвящены украинским национальным традициям. Красоты Крыма демонстрируют картины "Ялтинская гавань" Михайло Кокина и "Улица в Гурзуфе" Виктора Пузырькова. Своеобразный диптих составляют два среднеазиатских пейзажа Романа Шустермана "На аральской верфи" и "Мангышлак, поселок в пустыне" (оба - 1963 года). Искусствоведы отмечают, что многие картины, особенно пейзажные, написаны с использованием импрессионистских приемов, хотя официально это никогда не признавалось. Выставка демонстрирует полноту художественного восприятия художниками советской действительности, которая хотя и была порой приукрашенной, не ограничивалась только "партийными" сюжетами. Выставка продлится в течение месяца, до 14 июля. Практически все произведения по завершении выставки можно будет приобрести. Они оцениваются в суммы от нескольких десятков до 15 тысяч фунтов стерлингов.

13 июня 2006 Штудии. Одушевленный портрет. Фотовыставка выпускников авторской мастерской «Одушевленный портрет». 15 июня – 15 июля Фотографический портрет вновь становится модным жанром искусства фотографии. Лица окружают нас повсюду – портреты знаменитостей в журналах, герои рекламы и «медийные» образы. Но самыми дорогими для нас всегда будут лица близких людей, друзей и родных, лица которых в век технологий, в отличие от традиционных художественных техник – живописи и графики – несет на себе фотография. Но как ни всякое изображение является искусством, так и не всякий фотопортрет является Портретом с большой буквы. Снимать «живой» портрет умеют не многие и этому учатся у мастеров. В апреле к признанному петербургскому мастеру фотопортрета Александру Китаеву в авторскую мастерскую «Одушевленный портрет» попали десять фотографов, которых нельзя назвать начинающими, у каждого из них уже есть собственный фотографический опыт, углубленное обучение фотографии, участие в выставках. Но каждый из них знал за чем идет учиться к лучшему фотографу. Интенсивный курс со съемками и философскими беседами перерос во взаимное обучение, обогащение опытом и идеями. Промежуточным итогом этого общения и развития стали десять портретов Александра Китаева десяти его учеников и еще более пятидесяти «одушевленных» портретов друг друга, друзей и сторонних героев, созданных учениками на волне обучения искусству фотопортрета. Именно их Школа фотографии «Петербургские фотомастерские» во главе с куратором экспозиции Александром Китаевым и представляет на выставке «Штудии. Одушевленный портрет». Участники выставки: Кирилл Арсеньев, Николай Буянов, Геннадий Головин, Анастасия Гордеева, Евгений Жульков, Татьяна Король, Александр Китаев, Екатерина Мнацаканян, Александр Румянцев, Владимир Чернецкий, Родион Юрга. Одушевленный портрет. Программа авторской мастерской получила название «Одушевленный портрет». И это не случайно. На мой взгляд, сегодня это наименее востребованный жанр искусства, пребывающий в настоящий момент в глубоком кризисе. И в самом деле, не называть же портретом те протокольные снимки, что требуются населению для всевозможных документов – от удостоверения личности до пропуска за границу? Более или менее можно назвать портретом те изображения, что востребованы некоторыми социальными и асоциальными группами населения, вроде политиков или проституток. Однако портреты, востребованные ими по роду занятий, также ограничены определенным регламентом и не оставляют художнику никакой свободы. Чуть лучше дело обстоит с портретами т.н. «медийных лиц» и лиц «свободных профессий» - здесь чаще всего приглашаются профессиональные фотографы. Но, несмотря на высокую стоимость услуг в этой сфере, гарантий получения высокохудожественного результата нет никаких. В погоне за клиентом здесь правит бал китч - кривлянье и откровенная пошлость. Давний прогноз былого наркома просвещения Луначарского, утверждавшего, что в будущем каждый грамотный человек будет владеть фотоаппаратом так же, как авторучкой, осуществился с лихвой. Владеет даже неграмотный. Теперь большинство населения сами себе фотографы и современные домашние собрания снимков «на память» распухают от разноцветных 10 на 15 карточек с на редкость однообразными и без образными изображениями типа «я и памятник» и «салат». (Так в минилабах называют снимки застолий). Институт классической профессиональной фотографии, трудами которого заполнялись семейные альбомы на протяжении первых полутора веков истории фотографии, захирел. Легкость получения при посредстве современных камер технически грамотного изображения вызывает у большинства людей устойчивую иллюзию, что искусство фотографии может даться без стараний, без обучения. Однако это не так. Говорить на родном языке человек начинает рано и без усилий. А вот «говорить» письменно надо учиться. Надо не только буквы выучить – этого достаточно только для отправки SMS -- но и усвоить, по крайней мере, грамматику и орфографию. Так и в фотографии. Мало «записать» визуальную информацию – с этим теперь прекрасно справляется сам фотоаппарат – надо еще и овладеть рядом навыков для придания снимку такой формы, чтобы он был воспринят за узким кругом знакомых с персонажем лиц. Ведь даже цифровая фотография остается светописью. То есть основной рисунок изображения создается именно светом и многовековые законы изобразительного искусства, придающие ему внятный образный строй, никто не отменял. Вот здесь-то, имея целью как-то поправить положение, и была мной предложена некая методика обучения. Носящая, впрочем, скорее «реальный», чем «классический» характер. Эта «реальность» выразилась, во-первых, в том, что я отказался от обучения классической постановке света принятой в павильонной съемке. То есть постарался показать как, пользуясь лишь естественным дневным светом, делать портрет, находясь в любом реальном помещении. Во-вторых, ученикам было предложено за время обучения сделать работы такого уровня, чтобы их не стыдно было экспонировать в грядущих конкретных выставках. Конечно, мы увлеклись и удержаться строго в рамках заданной темы «портрет» ни мне, не ученикам, не удалось. В искусстве нет «больших» и «маленьких». Они учились у меня, я учился у них (и было чему), мы сдружились, академические часы не выдержали объема и азарта… Теперь мы готовы представить свои экзерсисы на суд публики и вот первый, извлеченный мной из всей этой эпопеи урок: все обучаемы. Но не забывайте, что в творчестве часто быстрее приходит успех, чем искусство. Ал. Китаев. СПб., июнь 2006.